Около 400 женщин ежегодно погибают вследствие бытового насилия в Казахстане

Ежегодно в Казахстане вследствие бытового насилия погибают около 400 женщин, передает Kazpravda.kz.  

Нур-Султан, Алматы, Уральск, Павлодар, Шымкент, Петропавловск… По географии совершенных убийств женщин на почве бытового насилия можно изучать карту Казахстана.

Печально, но факт – декриминализация бытового насилия, когда в 2017 году соответствующие статьи 108 и 109 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» и «Побои» из Уголовного кодекса перевели в Административный, развязала руки многим абьюзерам.

Особенно отчетливо это было видно в период карантинных ограничений прошлого года, когда уровень бытового насилия вырос больше чем на 40%. Защищает ли закон на самом деле жертв от агрессоров? Что делать и как бороться с озлобленным тираном? Почему в большинстве случаев им удается избежать наказания? И что делать пострадавшим? Поищем ответы на эти вопросы вместе.

Пусть говорят

Избежать справедливого возмездия абьюзерам помогают их жертвы. Как ни парадоксально, но это так. Очень часто, написав в пылу обиды и справедливого возмущения заявление, остыв, женщины прощают благоверных. И забирают его обратно, сведя к минимуму потраченные усилия полицейских.

Что движет ими? Ложный стыд. Когда пресловутое «Что скажут люди?» сильнее и выше самого главного инстинкта – самосохранения. И это один из наглядных примеров, когда общественное мнение играет большую роль и диктует поведение. Нередко вместо поддержки жертвам бытового насилия моральное давление на них оказывают даже самые близкие люди.

«Промолчи», «перебесится», «возьмется за ум», «потерпи», «детям нужен отец» – подобные слова действуют как установки. Жертва сама начинает верить в их правдивость, тем временем все больше погрязая в болоте зависимости от подобных разрушающих отношений.

Хуже всего, что, бегая по этому замкнутому кругу, женщины подвергают опасности и детей. Помимо чисто физического воздействия (побоев, истязаний) дети получают огромный психологический стресс, как правило, нарушается психика и вырастает человек с искаженным восприятием реальности, смещенными ориентирами ценностей.

Немаловажную роль играет также и то, что существующее законодательство практически не защищает жертву, а предусмот­ренное для агрессора наказание можно назвать неоправданно мягким. Судите сами. За легкий вред здоровью, а сюда можно отнести и синяки, и мелкие порезы, и ушибы и многое другое, пре­дусмотрено наказание от предупреждения до ареста на 15 суток, за побои дают еще меньше – до 10 суток. То есть, к примеру, вас побили муж или даже его родственники (такое тоже бывает), и того, кто бил, изолируют от вас на пару недель, а то и меньше.

Жертве насилия обычно вручают защитное предписание, которое вроде как должно защищать и предупреждает, что нельзя больше причинять боль и обижать. Но для обозленного человека с нарушенной психикой (а кто еще будет поднимать руку и издеваться над родными?) это чаще всего просто бумага, а иногда и раздражающий фактор.

И тем не менее обращаться в полицию нужно. Иногда это играет решающую роль и даже меняет судьбу человека. Как это произошло, например, с Индирой…

Невзгодам вопреки

…В тот день муж был особенно жестоким. Бил так, что обычно молчавшая, чтобы не напугать детей, Индира кричала от боли. Оказалось, что от ударов у нее лопнули барабанные перепонки. Спасло неравнодушие соседей. Кто-то из них, не выдержав криков женщины, вызвал полицию. И это изменило ее жизнь навсегда.

Этот случай наглядно показывает, что не нужно сомневаться, вызывать ли полицию, когда вы слышите домашние скандалы и крики. Однозначно – звонить в полицию, потому что этим вы, возможно, спасете не одну жизнь.

Испугавшись наказания, муж сбежал, оставив ее с двумя детьми одну в чужом городе. Стояла зима. Она жила с детьми в мансарде, где не было окон и отопления.

Она родилась в Узбекистане, воспитала ее бабушка, отца не помнит совсем, а маму потеряла еще в детстве.

– Маму убили на моих глазах. Мне тогда было лет семь. Но я никогда не говорила никому об этом, – Индира Елмуратова рассказывает о своей жизни ровным, спокойным голосом. А я прихожу в ужас от сознания, сколько всего ей пришлось пережить.

В 16 лет ее украли замуж. Возвращаться, уходить, даже если ты никогда не знала жениха, было не просто не принято, а нельзя. Так и осталась.

Колледж, в котором она училась, окончить не удалось. В новой семье решили, что образование женщине ни к чему. Для девушки началась другая жизнь: с раннего утра и до поздней ночи она занималась хозяйством, прак­тически на нее взвалили весь быт. При этом права голоса она не имела.

Вскоре муж уехал в столицу Казахстана на работу. Позже на историческую родину приехала и она. Родился первенец. Индира занималась домашним хозяйством, родился второй ребенок. Муж неплохо зарабатывал. Только наличных ей не давал. Сам покупал продукты.

– Когда он был без настроения, мог запросто избить, кинуть в меня что под руку попадется. Бил, даже когда была беременной. Не стеснялся детей, бил и при них. Говорил, что я никому не нужна, что он может делать все, что хочет, – рассказывает она.

Когда приехала полиция, он сбежал. И это было лучшее решение для всех. Она осталась одна с двумя детьми. Было ли сложно? Индира мыла подъезд за 500 тенге в день. Этого хватало, чтобы купить пакет молока и хлеб. Иногда и эти 500 тенге не платили. В такие дни они ели… воду.

К тому же оказалось, что она носит под сердцем третьего ребенка. Неизвестно, как сложилась бы ее жизнь и вообще выжила ли она, если бы в одном из чатов не узнала о фонде «Бақытты шаңырақ».

– Когда она пришла к нам в первый раз и сказала, что дети не ели уже 2 дня, я не поверила. В тот же день к ней поехала наша сотрудница, – делится руководитель фонда Ботагоз Султанова.

От увиденного сотрудники фонда пришли в ужас. Мансарда жутко холодная, в доме – ни крошки. Дети, пытаясь согреться, сидят в верхней одежде. Привезенные еду и фрукты малыши ели с такой жадностью, что сдержать слезы было невозможно.

Над Индирой и детьми фонд «Бақытты шаңырақ» взял шефство. И жизнь семьи изменилась. Акимат столицы оказал помощь, привезли продукты. Вскоре благодаря неравнодушным людям им сняли квартиру с удобствами, где они находятся и по сей день. Родилась дочка. Индира получила гражданство как репатриант, и теперь у нее казахстанский паспорт.

А терпела выходки мужа-абьюзера потому, что ей некуда было идти: родителей нет, у родных свои заботы. К тому же вскоре у старшего сына диагностировали онкологию. Началась многолетняя борьба за право жить. Она продолжается и сейчас. В данный момент ребенок с мамой находится в Научном центре педиатрии и детской хирургии. Им предстоит сложная операция по пересадке костного мозга.

– Испытания даются нам свыше. Даже в самые тяжелые моменты я верю, что все пройдет и будет лучше. Я все равно везучая, мне всегда встречаются хорошие люди на пути, – говорит Индира, и остается удивляться стойкости этой молодой женщины. – Часто думаю о маме, хотя воспоминаний не так много, она рано ушла. Самое яркое – мы с мамой собираем смородину, а потом варим варенье, ароматное, сладкое. И я уплетаю его за обе щеки. До сих пор люблю смородиновое варенье, – говорит Индира.

И вспоминаются строки из повести «Колодец» выдающегося писателя Абиша Кекилбаева: «В самые отчаянные периоды жизни, когда грудь, кажется, не выдержит, разорвется, когда белый свет не мил и хочется уйти, скрыться от всего и всех, недолгие светлые дни детства были ему опорой и утешением. Видно, душа человеческая, что старая кружка нищего, стоящего на обочине большой караванной дороги, по которой взад-вперед снуют люди. Почти каждый что-то в кружку кинет. Так и в душу – кто капнет яд, кто – мед. От одного яда человек бы давно погиб, но жизнь на том и держится, тем и сладка, что нет-нет да и подкинет ему скупердяйка судьба каплю меда. Потому и не сдается человек, все к чему-то стремится, во что-то верит…».

Чтобы сопровождать сына на лечение, Индире пришлось оставить младших детей у бабушки в Костанайской области. К слову, Министерство образования и науки, узнав, что семья попала в сложную ситуацию, оказало помощь, не остался в стороне и Комитет по охране прав детей.

Она сейчас работает в фонде «Бақытты шаңырақ», который помогает семьям, имеющим особенных детей. Женщина отвечает за организацию культурных мероприятий и справляется с этим отлично.

Например, организовывает различные конкурсы среди детей, концерты. Для ребят, которые из-за сложных диагнозов вынуждены чаще сидеть дома, такие мероприятия очень важны и нужны, как для социализации, так и для того, чтобы они, преодолевая барьер внутри себя, учились коммуницировать с окружающими, поверили в себя, не закрывались в своем мире.

– У Индиры отличные организаторские способности. А как умело она ведет концерты, не хуже профессионального конферансье! К каждому мероприя­тию готовится основательно и добросовестно, – отмечает председатель фонда «Бақытты шаңырақ» Ботагоз Султанова.

Индира красиво поет и танцует, занятия в детстве в кружках не прошли зря. Также молодая мама открыла интернет-магазин. Доход, конечно, пока невеликий, но все же прибавка к бюджету.

Помогли в фонде и с решением юридических вопросов. Удалось добиться, чтобы бывший муж платил алименты.

Индире всего 24 года, вся жизнь впереди. У нее замечательные дети, далеко идущие планы и большая мечта – стать журналистом, чтобы помогать людям.

– Больше всего на свете мне нравится доставлять радость, – говорит Индира, а я снова удивляюсь тому, как не озлобилась ее душа, не сломалась воля.

Чтобы достичь своей цели, молодая женщина изучает азы журналистики на доступных ресурсах. О поступлении в вуз пока речи нет – здоровье старшего сына требует внимания, да и младшим нужны мамина любовь и забота. Индира посещает онлайн-вебинары для начинающих журналистов, читает книги по специальности, которые для нее собрали сотрудники разных редакций.

В данный момент, конечно, в приоритете – здоровье старшего сына, которому предстоит сложная операция и, возможно, долгая реабилитация. Но они верят в лучшее, в выздоровление и полную победу над болезнью.

Именем закона!

В практике почти любого адвоката встречаются такие дела, которые характеризуют как семейно-бытовые. Как служители Фемиды, защищающие стороны, видят эту ситуацию? Достаточно ли эффективен закон о бытовом насилии? И что нужно делать людям, пострадавшим от рук тирана?

– Я считаю, что закон о бытовом насилии недостаточно эффективен. Кроме того, много случаев примирения, это плохая практика. Потому что, как правило, после примирения наступает период затишья, который прерывается очередным избиением, причем каждое пос­ледующее гораздо сильнее предыдущего, – рассказывает Асель Жакупова, адвокат Есильской юридической консультации коллегии адвокатов города Нур-Султана. – Эта проблема вообще очень глубокая, нужны комплексные меры и поддержка со стороны государства. В каком плане? Например, в каждом пункте полиции нужны психологи, чтобы жертва домашнего насилия могла обратиться, услышать профессиональные рекомендации. Кроме того, это позволило бы вести учет лиц, склонных к насилию, агрессии и своевременно реагировать, действовать на опережение. Также нужно понимать, что сотрудники полиции, к которым обращаются женщины за помощью, чаще всего – мужчины. И как это ни странно и ни прискорбно, нередко принимают сторону обвиняемого в агрессии. Возможно, сказывается мужская солидарность или особенности психологии, менталитета, когда виноватой считают в первую очередь женщину. В моей прак­тике было не раз, когда полицейский сочувственно относился именно к абьюзеру, не к жертве. Или же вовсе не видят ничего страшного в этом, мол, милые бранятся, только тешатся. Поэтому на таких участках нужны сотрудники женского пола.

То и дело СМИ «сотрясают» ужасные трагедии: бывший суп­руг облил бензином и сжег мать своих детей, отрубил кисти, поджег дом, подперев дверь снаружи, убил ножом. К сожалению, даже после официального развода нет гарантии, что агрессор оставит жертву в покое. А начинается все в данном случае чаще всего с морального насилия: звонки в неурочное время, оскорбления бывшего партнера, распускание сплетен, расспросы детей о жизни мамы, преследование, часто маниакальное, слежка и угрозы.

Но на этом этапе ничего сделать нельзя и никак агрессора не остановить. Почему? Потому что закон слишком лоялен.

– Был случай, когда бывший супруг выкрал ребенка и увез в другой город, понадобился месяц, чтобы вернуть его матери. И самое ужасное, что закон бессилен. Потому что он тоже родитель, и неважно, в каких целях он ворует своего ребенка, неважно, что чаще всего ребенок переживает стресс, получает психотравмы. Ведь родитель-то психологичес­ки нестабилен и нездоров! Но это во внимание не принимается, отец по документам, значит, все. И один родитель может вывезти ребенка хоть куда и даже без ведома второго, с которым постоянно проживает несовершеннолетний. В этом плане закон тоже нуждается в доработке. По сути, это похищение человека, а на деле не классифицируется так, – говорит Асель Маратовна, и нельзя с ней не согласиться.

Резюмируя, можно отметить, что для преломления ситуации в корне требуется ряд комплекс­ных мер. Одним лишь ужесточением закона проблему бытового насилия не решить.

В первую очередь нужна большая информационная работа, чтобы каждый знал номера телефонов, куда можно обратиться, если вдруг он будет подвергаться агрессии, где можно провести ночь сбежавшей от абьюзера женщине с ребенком, получить юридическую и психологическую помощь. А также важно, чтобы взрослое население серьезно занялось своим психологичес­ким здоровьем, имело доступ к помощи специалистов.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *