Около 400 женщин ежегодно погибают вследствие бытового насилия в Казахстане
Ежегодно в Казахстане вследствие бытового насилия погибают около 400 женщин, передает Kazpravda.kz.
Нур-Султан, Алматы, Уральск, Павлодар, Шымкент, Петропавловск… По географии совершенных убийств женщин на почве бытового насилия можно изучать карту Казахстана.
Печально, но факт – декриминализация бытового насилия, когда в 2017 году соответствующие статьи 108 и 109 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» и «Побои» из Уголовного кодекса перевели в Административный, развязала руки многим абьюзерам.
Особенно отчетливо это было видно в период карантинных ограничений прошлого года, когда уровень бытового насилия вырос больше чем на 40%. Защищает ли закон на самом деле жертв от агрессоров? Что делать и как бороться с озлобленным тираном? Почему в большинстве случаев им удается избежать наказания? И что делать пострадавшим? Поищем ответы на эти вопросы вместе.
Пусть говорят
Избежать справедливого возмездия абьюзерам помогают их жертвы. Как ни парадоксально, но это так. Очень часто, написав в пылу обиды и справедливого возмущения заявление, остыв, женщины прощают благоверных. И забирают его обратно, сведя к минимуму потраченные усилия полицейских.
Что движет ими? Ложный стыд. Когда пресловутое «Что скажут люди?» сильнее и выше самого главного инстинкта – самосохранения. И это один из наглядных примеров, когда общественное мнение играет большую роль и диктует поведение. Нередко вместо поддержки жертвам бытового насилия моральное давление на них оказывают даже самые близкие люди.
«Промолчи», «перебесится», «возьмется за ум», «потерпи», «детям нужен отец» – подобные слова действуют как установки. Жертва сама начинает верить в их правдивость, тем временем все больше погрязая в болоте зависимости от подобных разрушающих отношений.
Хуже всего, что, бегая по этому замкнутому кругу, женщины подвергают опасности и детей. Помимо чисто физического воздействия (побоев, истязаний) дети получают огромный психологический стресс, как правило, нарушается психика и вырастает человек с искаженным восприятием реальности, смещенными ориентирами ценностей.
Немаловажную роль играет также и то, что существующее законодательство практически не защищает жертву, а предусмотренное для агрессора наказание можно назвать неоправданно мягким. Судите сами. За легкий вред здоровью, а сюда можно отнести и синяки, и мелкие порезы, и ушибы и многое другое, предусмотрено наказание от предупреждения до ареста на 15 суток, за побои дают еще меньше – до 10 суток. То есть, к примеру, вас побили муж или даже его родственники (такое тоже бывает), и того, кто бил, изолируют от вас на пару недель, а то и меньше.
Жертве насилия обычно вручают защитное предписание, которое вроде как должно защищать и предупреждает, что нельзя больше причинять боль и обижать. Но для обозленного человека с нарушенной психикой (а кто еще будет поднимать руку и издеваться над родными?) это чаще всего просто бумага, а иногда и раздражающий фактор.
И тем не менее обращаться в полицию нужно. Иногда это играет решающую роль и даже меняет судьбу человека. Как это произошло, например, с Индирой…
Невзгодам вопреки
…В тот день муж был особенно жестоким. Бил так, что обычно молчавшая, чтобы не напугать детей, Индира кричала от боли. Оказалось, что от ударов у нее лопнули барабанные перепонки. Спасло неравнодушие соседей. Кто-то из них, не выдержав криков женщины, вызвал полицию. И это изменило ее жизнь навсегда.
Этот случай наглядно показывает, что не нужно сомневаться, вызывать ли полицию, когда вы слышите домашние скандалы и крики. Однозначно – звонить в полицию, потому что этим вы, возможно, спасете не одну жизнь.
Испугавшись наказания, муж сбежал, оставив ее с двумя детьми одну в чужом городе. Стояла зима. Она жила с детьми в мансарде, где не было окон и отопления.
Она родилась в Узбекистане, воспитала ее бабушка, отца не помнит совсем, а маму потеряла еще в детстве.
– Маму убили на моих глазах. Мне тогда было лет семь. Но я никогда не говорила никому об этом, – Индира Елмуратова рассказывает о своей жизни ровным, спокойным голосом. А я прихожу в ужас от сознания, сколько всего ей пришлось пережить.
В 16 лет ее украли замуж. Возвращаться, уходить, даже если ты никогда не знала жениха, было не просто не принято, а нельзя. Так и осталась.
Колледж, в котором она училась, окончить не удалось. В новой семье решили, что образование женщине ни к чему. Для девушки началась другая жизнь: с раннего утра и до поздней ночи она занималась хозяйством, практически на нее взвалили весь быт. При этом права голоса она не имела.
Вскоре муж уехал в столицу Казахстана на работу. Позже на историческую родину приехала и она. Родился первенец. Индира занималась домашним хозяйством, родился второй ребенок. Муж неплохо зарабатывал. Только наличных ей не давал. Сам покупал продукты.
– Когда он был без настроения, мог запросто избить, кинуть в меня что под руку попадется. Бил, даже когда была беременной. Не стеснялся детей, бил и при них. Говорил, что я никому не нужна, что он может делать все, что хочет, – рассказывает она.
Когда приехала полиция, он сбежал. И это было лучшее решение для всех. Она осталась одна с двумя детьми. Было ли сложно? Индира мыла подъезд за 500 тенге в день. Этого хватало, чтобы купить пакет молока и хлеб. Иногда и эти 500 тенге не платили. В такие дни они ели… воду.
К тому же оказалось, что она носит под сердцем третьего ребенка. Неизвестно, как сложилась бы ее жизнь и вообще выжила ли она, если бы в одном из чатов не узнала о фонде «Бақытты шаңырақ».
– Когда она пришла к нам в первый раз и сказала, что дети не ели уже 2 дня, я не поверила. В тот же день к ней поехала наша сотрудница, – делится руководитель фонда Ботагоз Султанова.
От увиденного сотрудники фонда пришли в ужас. Мансарда жутко холодная, в доме – ни крошки. Дети, пытаясь согреться, сидят в верхней одежде. Привезенные еду и фрукты малыши ели с такой жадностью, что сдержать слезы было невозможно.
Над Индирой и детьми фонд «Бақытты шаңырақ» взял шефство. И жизнь семьи изменилась. Акимат столицы оказал помощь, привезли продукты. Вскоре благодаря неравнодушным людям им сняли квартиру с удобствами, где они находятся и по сей день. Родилась дочка. Индира получила гражданство как репатриант, и теперь у нее казахстанский паспорт.
А терпела выходки мужа-абьюзера потому, что ей некуда было идти: родителей нет, у родных свои заботы. К тому же вскоре у старшего сына диагностировали онкологию. Началась многолетняя борьба за право жить. Она продолжается и сейчас. В данный момент ребенок с мамой находится в Научном центре педиатрии и детской хирургии. Им предстоит сложная операция по пересадке костного мозга.
– Испытания даются нам свыше. Даже в самые тяжелые моменты я верю, что все пройдет и будет лучше. Я все равно везучая, мне всегда встречаются хорошие люди на пути, – говорит Индира, и остается удивляться стойкости этой молодой женщины. – Часто думаю о маме, хотя воспоминаний не так много, она рано ушла. Самое яркое – мы с мамой собираем смородину, а потом варим варенье, ароматное, сладкое. И я уплетаю его за обе щеки. До сих пор люблю смородиновое варенье, – говорит Индира.
И вспоминаются строки из повести «Колодец» выдающегося писателя Абиша Кекилбаева: «В самые отчаянные периоды жизни, когда грудь, кажется, не выдержит, разорвется, когда белый свет не мил и хочется уйти, скрыться от всего и всех, недолгие светлые дни детства были ему опорой и утешением. Видно, душа человеческая, что старая кружка нищего, стоящего на обочине большой караванной дороги, по которой взад-вперед снуют люди. Почти каждый что-то в кружку кинет. Так и в душу – кто капнет яд, кто – мед. От одного яда человек бы давно погиб, но жизнь на том и держится, тем и сладка, что нет-нет да и подкинет ему скупердяйка судьба каплю меда. Потому и не сдается человек, все к чему-то стремится, во что-то верит…».
Чтобы сопровождать сына на лечение, Индире пришлось оставить младших детей у бабушки в Костанайской области. К слову, Министерство образования и науки, узнав, что семья попала в сложную ситуацию, оказало помощь, не остался в стороне и Комитет по охране прав детей.
Она сейчас работает в фонде «Бақытты шаңырақ», который помогает семьям, имеющим особенных детей. Женщина отвечает за организацию культурных мероприятий и справляется с этим отлично.
Например, организовывает различные конкурсы среди детей, концерты. Для ребят, которые из-за сложных диагнозов вынуждены чаще сидеть дома, такие мероприятия очень важны и нужны, как для социализации, так и для того, чтобы они, преодолевая барьер внутри себя, учились коммуницировать с окружающими, поверили в себя, не закрывались в своем мире.
– У Индиры отличные организаторские способности. А как умело она ведет концерты, не хуже профессионального конферансье! К каждому мероприятию готовится основательно и добросовестно, – отмечает председатель фонда «Бақытты шаңырақ» Ботагоз Султанова.
Индира красиво поет и танцует, занятия в детстве в кружках не прошли зря. Также молодая мама открыла интернет-магазин. Доход, конечно, пока невеликий, но все же прибавка к бюджету.
Помогли в фонде и с решением юридических вопросов. Удалось добиться, чтобы бывший муж платил алименты.
Индире всего 24 года, вся жизнь впереди. У нее замечательные дети, далеко идущие планы и большая мечта – стать журналистом, чтобы помогать людям.
– Больше всего на свете мне нравится доставлять радость, – говорит Индира, а я снова удивляюсь тому, как не озлобилась ее душа, не сломалась воля.
Чтобы достичь своей цели, молодая женщина изучает азы журналистики на доступных ресурсах. О поступлении в вуз пока речи нет – здоровье старшего сына требует внимания, да и младшим нужны мамина любовь и забота. Индира посещает онлайн-вебинары для начинающих журналистов, читает книги по специальности, которые для нее собрали сотрудники разных редакций.
В данный момент, конечно, в приоритете – здоровье старшего сына, которому предстоит сложная операция и, возможно, долгая реабилитация. Но они верят в лучшее, в выздоровление и полную победу над болезнью.
Именем закона!
В практике почти любого адвоката встречаются такие дела, которые характеризуют как семейно-бытовые. Как служители Фемиды, защищающие стороны, видят эту ситуацию? Достаточно ли эффективен закон о бытовом насилии? И что нужно делать людям, пострадавшим от рук тирана?
– Я считаю, что закон о бытовом насилии недостаточно эффективен. Кроме того, много случаев примирения, это плохая практика. Потому что, как правило, после примирения наступает период затишья, который прерывается очередным избиением, причем каждое последующее гораздо сильнее предыдущего, – рассказывает Асель Жакупова, адвокат Есильской юридической консультации коллегии адвокатов города Нур-Султана. – Эта проблема вообще очень глубокая, нужны комплексные меры и поддержка со стороны государства. В каком плане? Например, в каждом пункте полиции нужны психологи, чтобы жертва домашнего насилия могла обратиться, услышать профессиональные рекомендации. Кроме того, это позволило бы вести учет лиц, склонных к насилию, агрессии и своевременно реагировать, действовать на опережение. Также нужно понимать, что сотрудники полиции, к которым обращаются женщины за помощью, чаще всего – мужчины. И как это ни странно и ни прискорбно, нередко принимают сторону обвиняемого в агрессии. Возможно, сказывается мужская солидарность или особенности психологии, менталитета, когда виноватой считают в первую очередь женщину. В моей практике было не раз, когда полицейский сочувственно относился именно к абьюзеру, не к жертве. Или же вовсе не видят ничего страшного в этом, мол, милые бранятся, только тешатся. Поэтому на таких участках нужны сотрудники женского пола.
То и дело СМИ «сотрясают» ужасные трагедии: бывший супруг облил бензином и сжег мать своих детей, отрубил кисти, поджег дом, подперев дверь снаружи, убил ножом. К сожалению, даже после официального развода нет гарантии, что агрессор оставит жертву в покое. А начинается все в данном случае чаще всего с морального насилия: звонки в неурочное время, оскорбления бывшего партнера, распускание сплетен, расспросы детей о жизни мамы, преследование, часто маниакальное, слежка и угрозы.
Но на этом этапе ничего сделать нельзя и никак агрессора не остановить. Почему? Потому что закон слишком лоялен.
– Был случай, когда бывший супруг выкрал ребенка и увез в другой город, понадобился месяц, чтобы вернуть его матери. И самое ужасное, что закон бессилен. Потому что он тоже родитель, и неважно, в каких целях он ворует своего ребенка, неважно, что чаще всего ребенок переживает стресс, получает психотравмы. Ведь родитель-то психологически нестабилен и нездоров! Но это во внимание не принимается, отец по документам, значит, все. И один родитель может вывезти ребенка хоть куда и даже без ведома второго, с которым постоянно проживает несовершеннолетний. В этом плане закон тоже нуждается в доработке. По сути, это похищение человека, а на деле не классифицируется так, – говорит Асель Маратовна, и нельзя с ней не согласиться.
Резюмируя, можно отметить, что для преломления ситуации в корне требуется ряд комплексных мер. Одним лишь ужесточением закона проблему бытового насилия не решить.
В первую очередь нужна большая информационная работа, чтобы каждый знал номера телефонов, куда можно обратиться, если вдруг он будет подвергаться агрессии, где можно провести ночь сбежавшей от абьюзера женщине с ребенком, получить юридическую и психологическую помощь. А также важно, чтобы взрослое население серьезно занялось своим психологическим здоровьем, имело доступ к помощи специалистов.